И как приятно снова ощутить на себе эти сильные руки, что не держат запястья мертвой хваткой, а нежно гладят по голове, перебирают волосы, а потом и вовсе забирают к себе в объятия. Сам Кери уже привычно обнимает варвара, и слезы заливают уже чужую шею.

Не сразу у него получается успокоиться. Проходит почти пять минут, пока мальчик наконец перестаёт всхлипывать и дрожать от рыданий. И теперь, когда дыхание его почти выровнялось, а зрение снова обрело четкость, ему нужно было говорить.

- Неправда, это я... Это я сам виноват. Я больше не буду, обещаю, не буду!

Конечно, после такого он вряд ли осмелится ещё раз перечить Рагнару или отказывать ему. Не хочется больше таких ссор, совсем не хочется. Ему очень повезло, что его из дома украл такой добрый варвар... Ведь другой мог бы уже и убить за непослушание...

- Простите меня?...

Если бы Рагнар был близко знаком с культурными нормами хотя бы придворных тех правителей, которым их кочевье относительно регулярно поставляет рабов, он сказал бы, что все происходящее дальше на эти самые придворные расшаркивания и похоже. "Ах, простите, что наступил вам на больную мозоль! - Нет, это вы извините меня, что я подставил ее..." и все в таком роде.

Но он, конечно, не знаком - халифы и прочие важные господа принимают варваров и устраивают им покои так, как представляют их варварские вкусы. И действует теперь тоже абсолютно на свой варварский вкус.

Поймав едва не утопившего их обоих в соленом озере слез эльфенка за подбородок, Рагнар заставляет его посмотреть на себя и утирает подушечками пальцев последние мокрые капли на щеках.

- Все. Уже все. Я на тебя не сержусь, - тихо в такт движениям пальца говорит он и для верность касается губами мокрой кожи, высушивая ее.

В этом жесте нет уже ничего сексуального. То, что еще недавно он был готов взять Кери едва ли не силой, забыто. Теперь он утешает мальчишку, как утешал бы собственную дочь, появись она у него вдруг. Именно дочь, потому что делать что-то такое для сына - разбаловать мальчишку.

Да, Кери опять, не смотря ни на что хочется баловать.

Буря утихла. И снова Рагнар гладит, успокаивает, обнимает так нежно... И словно все стало даже не так, как было. Лучше.

Кериэль окончательно успокоился только через несколько минут. Теперь за свои слёзы было стыдно, но судорожный порыв тереть щеки руками остановили поцелуи. Такой способ, пожалуй, куда приятнее... Но смущение просто переполняло мальчика через край.

Щеки его опять покрылись румянцем, порозовели и острые уши, теперь едва заметные за растрепавшимися волосами.

- Мне нужно закончить дело... - тихо бормочет Кери, а потом уже увереннее. - Ведь раны ещё не затянулись. Опасно вот так оставлять их...

Конечно, лекарская жилка сейчас главенствовала, ну а кроме, это занятие немного разбавило бы атмосферу. Оставалось только слезть с колен ярла и старательно вспомнить все наставления Иг.